À toutes les gloires de la France!
Да, я все о "Буре мечей". Пока - лучшая книга саги. Очень большая концентрация значимых событий и эпизодов, когда за персонажей по-настоящему переживаешь. И я говорю не только о Дейенерис, но и о Джоне из сцены, когда ему поручили держать Стену против осады великанов, мамонтов и одичалых (привет битве за Минас-Тирит).
– Мне нужны двое человек с луками и двое с копьями, чтобы держать туннель, если они взломают ворота. – Больше десяти человек шагнули вперед, и кузнец отобрал четверых. – Джон, Стену я оставляю на тебя.
Джону показалось, что он ослышался. Неужто Нойе передает командование ему?
– Милорд?
– Какой я тебе лорд? Я кузнец. Держи Стену, я сказал.
«Здесь есть люди постарше и получше меня, – хотел сказать Джон. – Я еще зелен, как летняя трава. Я ранен. И меня обвиняют в дезертирстве». Во рту у него пересохло, и он с трудом выговорил:
– Слушаюсь.
читать дальше
Так ли уж редко нам самим поручают то, что мы боимся выполнить, за что страшно и совсем нет уверенности в положительном исходе? И все же мы справляемся, помня это "держать Стену" ("не сдаваться", "держать себя в руках" - нужное подчеркнуть).
А еще мне радостно наблюдать за Джейме, который понемногу, шаг за шагом, но исправляется. Я просто готова была расцеловать его за эту сцену:
– Кто бы ни совершил это, – сказал он, – Джоффри умер, и Железный Трон перешел к Томмену. Я желаю, чтобы он сидел на этом троне до тех пор, пока волосы у него не побелеют и зубы не выпадут – и произойти это должно не от яда. – Джейме повернулся к сиру Боросу. За последние годы тот располнел, но широкая кость это скрадывала. – По вас, сир Борос, видно, что вы любите покушать. Отныне вы будете пробовать все, что ест или пьет Томмен.
Сир Осмунд засмеялся, Рыцарь Цветов улыбнулся, но сам сир Борос сделался багровым, как свекла.
– Я не слуга, пробующий блюда! Я рыцарь Королевской Гвардии!
– Как это ни печально. – Серсее не следовало срывать с этого человека белый плащ, но отец только усугубил позор Бороса, вернув ему плащ снова. – Сестра рассказала мне, с какой готовностью вы сдали Томмена наемникам. Надеюсь, горох и морковка вам столь грозными не покажутся. Пока ваши собратья упражняются во дворе с мечом, вы можете упражняться с ложкой. Томмен любит яблочные пирожные – смотрите, чтобы какие-нибудь наемники их не похитили.
читать дальше
Искалеченный Джейме - и все же лорд-командующий Королевской Гвардией. Каков бы он ни был, но у него есть долг, и Джейме понимает, что обязан исполнить его. Вот это в нем я безмерно уважаю.
И так - чуть ли не в каждой главе, с чьей бы точки зрения ни велось повествование. Мартин заставляет переживать за своих героев, делает их близкими самым разным читателям. По сути, он только сюжет придумывает, беря уже известные типажи героев, которым читатели сопереживали из века в век. Мать, для которой семья и честь превыше всего; рыцарь, запятнавший себя и потом исправившийся; десница и герой поневоле, которому это бремя даром не нужно; бастард, пытающийся найти свое место в мире; принцесса, стремящаяся вернуться на родину и отвоевать престол - герои на любой вкус и цвет. Вот поэтому Мартина читают и любят. Поэтому я и восхищаюсь его талантом. Гад редкостный, с легкостью убивающий положительных героев, но и гений столь же редкостный.
Продолжаю читать и проникаться.
– Мне нужны двое человек с луками и двое с копьями, чтобы держать туннель, если они взломают ворота. – Больше десяти человек шагнули вперед, и кузнец отобрал четверых. – Джон, Стену я оставляю на тебя.
Джону показалось, что он ослышался. Неужто Нойе передает командование ему?
– Милорд?
– Какой я тебе лорд? Я кузнец. Держи Стену, я сказал.
«Здесь есть люди постарше и получше меня, – хотел сказать Джон. – Я еще зелен, как летняя трава. Я ранен. И меня обвиняют в дезертирстве». Во рту у него пересохло, и он с трудом выговорил:
– Слушаюсь.
читать дальше
Так ли уж редко нам самим поручают то, что мы боимся выполнить, за что страшно и совсем нет уверенности в положительном исходе? И все же мы справляемся, помня это "держать Стену" ("не сдаваться", "держать себя в руках" - нужное подчеркнуть).
А еще мне радостно наблюдать за Джейме, который понемногу, шаг за шагом, но исправляется. Я просто готова была расцеловать его за эту сцену:
– Кто бы ни совершил это, – сказал он, – Джоффри умер, и Железный Трон перешел к Томмену. Я желаю, чтобы он сидел на этом троне до тех пор, пока волосы у него не побелеют и зубы не выпадут – и произойти это должно не от яда. – Джейме повернулся к сиру Боросу. За последние годы тот располнел, но широкая кость это скрадывала. – По вас, сир Борос, видно, что вы любите покушать. Отныне вы будете пробовать все, что ест или пьет Томмен.
Сир Осмунд засмеялся, Рыцарь Цветов улыбнулся, но сам сир Борос сделался багровым, как свекла.
– Я не слуга, пробующий блюда! Я рыцарь Королевской Гвардии!
– Как это ни печально. – Серсее не следовало срывать с этого человека белый плащ, но отец только усугубил позор Бороса, вернув ему плащ снова. – Сестра рассказала мне, с какой готовностью вы сдали Томмена наемникам. Надеюсь, горох и морковка вам столь грозными не покажутся. Пока ваши собратья упражняются во дворе с мечом, вы можете упражняться с ложкой. Томмен любит яблочные пирожные – смотрите, чтобы какие-нибудь наемники их не похитили.
читать дальше
Искалеченный Джейме - и все же лорд-командующий Королевской Гвардией. Каков бы он ни был, но у него есть долг, и Джейме понимает, что обязан исполнить его. Вот это в нем я безмерно уважаю.
И так - чуть ли не в каждой главе, с чьей бы точки зрения ни велось повествование. Мартин заставляет переживать за своих героев, делает их близкими самым разным читателям. По сути, он только сюжет придумывает, беря уже известные типажи героев, которым читатели сопереживали из века в век. Мать, для которой семья и честь превыше всего; рыцарь, запятнавший себя и потом исправившийся; десница и герой поневоле, которому это бремя даром не нужно; бастард, пытающийся найти свое место в мире; принцесса, стремящаяся вернуться на родину и отвоевать престол - герои на любой вкус и цвет. Вот поэтому Мартина читают и любят. Поэтому я и восхищаюсь его талантом. Гад редкостный, с легкостью убивающий положительных героев, но и гений столь же редкостный.
Продолжаю читать и проникаться.