À toutes les gloires de la France!
Наконец-то я дорвалась до компьютера и могу записать ту красоту, которая мне сегодня приснилась! 
Сон начинается с того, что гимназия, где я работаю, готовится встречать больших гостей. Действительно больших - звезд венгерской версии мюзикла "Ромео и Джульетта". Суета и беготня повсюду, мне снится мрачный актовый зал и коридоры, которых никогда не было в реальности.
Потом я вижу собственно гостей, и особенно ярко - исполнителя роли Ромео. Его:
Только почему-то во сне он гораздо ниже, чем в реальности. Чуть повыше меня. Он откровенно со мной заигрывает, потом берет за руку, и мы идем в какой-то странный парк возле гимназии. Нет, там действительно есть парк, но во сне он какой-то другой. Атмосфера более южная, что ли. Сочинская или ялтинская.
Я снова вижу себя со стороны. Я в своем обычном облике, только в пышном белоснежном платье, скорее вечернем, нежели свадебном. Платье расшито переливающимися бусинами, а вырез прямо до неприличия большой.
Мы с Аттилой гуляем в парке, потом преклоняем колени перед какой-то белой статуей, а затем Аттила предлагает мне провести с ним ночь. Я отказываюсь и убегаю.
Потом мне снится поздний вечер. Я иду по улице и слышу шум из одного из соседних зданий. Поворачиваюсь, а там стоит кабак века так восемнадцатого, дверь открыта нараспашку, люди внутри пьют и веселятся. Что-то меня тянет туда, и я иду. В кабаке за центральным столом сидит Аттила в компании дам легкого поведения, целует одну, обнимает другую. Увидев меня, он так ехидно улыбнулся, что я не сдержалась и дала ему пощечину.
Мужчины тут же повскакивали из-за столов, и я поняла, что это Пожиратели Смерти. Я выбежала из кабака и снова увидела себя со стороны. Теперь я была Гермионой из седьмого фильма, даже в той же одежде, в какой она была во время лесной погони. Я видела, как враги стреляют в меня проклятиями, а я отбиваюсь и оглушаю их, раню, убиваю. Потом я снова вернулась в свое тело - то есть, в тело Гермионы. Я чувствовала азарт битвы и понимала, что именно такой мне нравится быть больше всего. Не романтической героиней - воином.
А потом я проснулась.
Сон начинается с того, что гимназия, где я работаю, готовится встречать больших гостей. Действительно больших - звезд венгерской версии мюзикла "Ромео и Джульетта". Суета и беготня повсюду, мне снится мрачный актовый зал и коридоры, которых никогда не было в реальности.
Потом я вижу собственно гостей, и особенно ярко - исполнителя роли Ромео. Его:
Только почему-то во сне он гораздо ниже, чем в реальности. Чуть повыше меня. Он откровенно со мной заигрывает, потом берет за руку, и мы идем в какой-то странный парк возле гимназии. Нет, там действительно есть парк, но во сне он какой-то другой. Атмосфера более южная, что ли. Сочинская или ялтинская.
Я снова вижу себя со стороны. Я в своем обычном облике, только в пышном белоснежном платье, скорее вечернем, нежели свадебном. Платье расшито переливающимися бусинами, а вырез прямо до неприличия большой.
Мы с Аттилой гуляем в парке, потом преклоняем колени перед какой-то белой статуей, а затем Аттила предлагает мне провести с ним ночь. Я отказываюсь и убегаю.
Потом мне снится поздний вечер. Я иду по улице и слышу шум из одного из соседних зданий. Поворачиваюсь, а там стоит кабак века так восемнадцатого, дверь открыта нараспашку, люди внутри пьют и веселятся. Что-то меня тянет туда, и я иду. В кабаке за центральным столом сидит Аттила в компании дам легкого поведения, целует одну, обнимает другую. Увидев меня, он так ехидно улыбнулся, что я не сдержалась и дала ему пощечину.
Мужчины тут же повскакивали из-за столов, и я поняла, что это Пожиратели Смерти. Я выбежала из кабака и снова увидела себя со стороны. Теперь я была Гермионой из седьмого фильма, даже в той же одежде, в какой она была во время лесной погони. Я видела, как враги стреляют в меня проклятиями, а я отбиваюсь и оглушаю их, раню, убиваю. Потом я снова вернулась в свое тело - то есть, в тело Гермионы. Я чувствовала азарт битвы и понимала, что именно такой мне нравится быть больше всего. Не романтической героиней - воином.
А потом я проснулась.