À toutes les gloires de la France!
Как я уже упоминала, мой самый нелюбимый момент 86-й и заодно 88-й серии - это когда Поплан и изерлонцы кричат "Смерть императору Райнхарду!" 
Ну эээ... вряд ли это понравилось бы Яну, чей портрет теперь улыбается на стене главного зала. "Да здравствует демократия!" - да, а "Сдохни, император Райнхард!" - нет.
Отличная фраза Юлиана про огонь чувств, который передается от поколения к поколению, навела меня на вот эту ассоциацию:
Еще я, оказывается, совсем забыла, что идея Юлиана преобразовать Империю в конституционную монархию была высказана так рано. До ее обсуждения с Райнхардом еще двадцать серий, но преемник Яна уже ведет себя как дальновидный политик и активно рассматривает эту идею.
Феззанцы разговаривают с изерлонцами насчет Трюнихта и его связи с терраистами, о том, что особняк Трюнихта - укрытие фанатиков. И снова, как в серии с диском из Культа Земли, я не могу удержаться от слова "Поздно". Катастрофически, немыслимо поздно.
А как для клипмейкера для меня в этой серии тоже есть интересные кадры: тренировки изерлонцев (почти аналогичные сценам перед битвой за Коридор), рука в руке (Сун Суул на больничной койке и навещающий его Юлиан), Ян в воспоминаниях, совсем юный Юлиан, а также он же за письменным столом с рукописями.
89-я серия прямо противоположна предыдущей. Мало того, что имперская, а не изерлонская, так еще и более динамичная и гораздо более насыщенная эмоциями персонажей.
Покушения на императоров - единственная традиция, которой Райнхард не в силах был отменить, да и никто бы не смог. Не покушались только на совершенно однозначно воспринимаемых правителей, а уж если отношение к одному человеку столь различно - от неистребимой ненависти до обожания, - то он не избежит потрясений и всплесков разного рода.
Оберштайн принимает удар на себя, и вот конкретно в этой сцене я его очень уважаю. Так и должен поступать серый кардинал - отводить угрозу от сияющего господина, чтобы ничто не могло запятнать светлейшую репутацию. И все же совсем хорошо было бы, если бы трагедии Вестерланда удалось избежать. Впрочем, я уже об этом говорила, повторяться не буду.
Снова пришла пора говорить: "Бедный Райнхард!" Он настолько потрясен происходящим, что даже в гневе не столько страшен, сколько несчастен. Если бы он уже не был болен, я бы не удивилась, если бы болезнь началась именно в тот день.
Неожиданно пришло в голову, что, если бы последними словами Зигфрида было "Помиритесь с Яном Вэньли", "Легенда" стала бы короче серий на семьдесят, и это была бы куда более светлая история.
Ну эээ... вряд ли это понравилось бы Яну, чей портрет теперь улыбается на стене главного зала. "Да здравствует демократия!" - да, а "Сдохни, император Райнхард!" - нет.Отличная фраза Юлиана про огонь чувств, который передается от поколения к поколению, навела меня на вот эту ассоциацию:
Еще я, оказывается, совсем забыла, что идея Юлиана преобразовать Империю в конституционную монархию была высказана так рано. До ее обсуждения с Райнхардом еще двадцать серий, но преемник Яна уже ведет себя как дальновидный политик и активно рассматривает эту идею.
Феззанцы разговаривают с изерлонцами насчет Трюнихта и его связи с терраистами, о том, что особняк Трюнихта - укрытие фанатиков. И снова, как в серии с диском из Культа Земли, я не могу удержаться от слова "Поздно". Катастрофически, немыслимо поздно.
А как для клипмейкера для меня в этой серии тоже есть интересные кадры: тренировки изерлонцев (почти аналогичные сценам перед битвой за Коридор), рука в руке (Сун Суул на больничной койке и навещающий его Юлиан), Ян в воспоминаниях, совсем юный Юлиан, а также он же за письменным столом с рукописями.
89-я серия прямо противоположна предыдущей. Мало того, что имперская, а не изерлонская, так еще и более динамичная и гораздо более насыщенная эмоциями персонажей.
Покушения на императоров - единственная традиция, которой Райнхард не в силах был отменить, да и никто бы не смог. Не покушались только на совершенно однозначно воспринимаемых правителей, а уж если отношение к одному человеку столь различно - от неистребимой ненависти до обожания, - то он не избежит потрясений и всплесков разного рода.
Оберштайн принимает удар на себя, и вот конкретно в этой сцене я его очень уважаю. Так и должен поступать серый кардинал - отводить угрозу от сияющего господина, чтобы ничто не могло запятнать светлейшую репутацию. И все же совсем хорошо было бы, если бы трагедии Вестерланда удалось избежать. Впрочем, я уже об этом говорила, повторяться не буду.
Снова пришла пора говорить: "Бедный Райнхард!" Он настолько потрясен происходящим, что даже в гневе не столько страшен, сколько несчастен. Если бы он уже не был болен, я бы не удивилась, если бы болезнь началась именно в тот день.
Неожиданно пришло в голову, что, если бы последними словами Зигфрида было "Помиритесь с Яном Вэньли", "Легенда" стала бы короче серий на семьдесят, и это была бы куда более светлая история.
-
-
15.12.2013 в 16:50Перед лицом смерти человеку нет смысла кривить душой. Была бы светлой, но не такой интересной... и что-то у меня такое подозрение, что он бы все равно захотел воевать=)
-
-
15.12.2013 в 22:09Возможно.
и что-то у меня такое подозрение, что он бы все равно захотел воевать=)
Врагов всегда можно найти, тех же терраистов.
-
-
16.12.2013 в 01:28-
-
16.12.2013 в 07:03Мне кажется в сцене покушения гнева вообще нет.
Есть, но чуть позже. Когда Райнхарду сказали, что этот человек должен умереть.
-
-
16.12.2013 в 13:31-
-
16.12.2013 в 14:22-
-
16.12.2013 в 14:26Каотик Ивел. Мы, по-моему, с тобой об этом и говорили. Но вместе они могут причинить достаточно большое зло.